Отправлено: 13.01.10 01:42. Заголовок: Франция при Людовике 14

Франция при Людовике 14


Людовик 14Король ввел прямое правление монарха. Кроме того, появились различия в теории и практике по сравнению с ренессансной монархией с пропагандировавшимся теоретиком государства Жаком Боденом идеалом государства «монархия королевская или легитимная».

Во Франции в период религиозных войн и связанного с ними кризиса династии и общества во второй половине XVI и. было глубоко нарушено согласие между короной и подданными. С этой точки зрения, учение Бодена о суверенитете, его концепция абсолютной, суверенной королевской власти представляется реакцией на кризисный синдром, который поразил ренессансную монархию.

Предложенный Боденом образ суверенного властелина существенно отличается, однако, как теоретически, так и практически, от реального образа абсолютного монарха XVII века. Впрочем, как французские короли, так и теоретики монархического абсолютизма принципиально никогда не только не подвергали сомнению установленные Боденом границы власти суверенного властелина, но и подчеркивали их обязательность также и для абсолютного монарха своего времени. Более глубокий анализ произведений теоретиков и практической политики французских королей позволяет установить, что примерно с конца правления Генриха IV (1589 — 1610), как в политической теории, так и на практике образ властелина меняется от умеренного к абсолютному.

Следует отметить, что понятие «Божьей милостью» (droit divin) как в произведениях теоретиков государства, так и в политическом обиходе с первых десятилетий XVII века получает все большее значение для оправдания абсолютной королевской власти, для возвышения монарха. Сторонники «droit divin», опираясь на 13 Послание к римлянам в Новом Завете, заявляли, что король ставится непосредственно Богом и что вся государственная власть прямо и без промежуточных инстанций исходит от Бога.

Благодаря принятию доктрины «droit divin» французская королевская власть, без сомнения, добилась значительного усиления, а суверенная государственная власть получила обоснование и подтверждение. Людовик XIV и близкие к нему поэтические теоретики и апологеты хорошо усвоили учение о «Божьей милости». Хотя принцип прямого делегирования власти от Бога королю прямо не упоминается в записках Людовика XIV, многочисленные однозначные высказывания говорят о том, что «король-солнце» полностью усвоил доктрину «божественного права». Однако отход от умеренной королевской власти подвергся критике уже в первой половине личного правления Людовика XIV.

В 30-е г. XVII века сильнее подчеркивались исключительные полномочия монарха в случае крайней угрозы для государства, о действительном наличии которой он в конечном счете принимал решение сам. Руководствуясь государственным благоразумием и в интересах общественного блага он имел право выходить за предписанные ему рамки власти. «Necessitas om nem Jegem frangit» (Необходимость не знает закона) — так утверждал во времена Тридцатилетней войны юрист и теоретик суверенитета Карден ле Бре.

Для теоретиков и практиков управления и администрации подчеркивавшиеся Боденом структурные принципы «королевской монархии», умеренной ренессансной монархии, имели подчиненное значение. Во французской абсолютной монархии в XVII веке между королем и подданными больше не существовало консенсуса, основывающегося на уважении прав и привилегий социальных групп, поскольку в политике доминировал принцип государственного благоразумия, оправдывавший использование «исключительных полномочий» и вмешательство как в имущество подданных, гак и в привилегии и свободы независимых политических органов и сил. Власть от Людовика XIII до Людовика XIV больше не являлась умеренной монархией, ренессансной монархией. Это отразилось, конечно, и на политической организации Франции, которая с конца XVI века — кроме коротких перерывов — все больше характеризовались тенденциями к централизации. Но нельзя переоценивать их практическое воздействие, ибо на их пути стояли многочисленные препятствия, которые в конечном счете не смогла преодолеть и абсолютная монархия.

Когда Людовик XIV после смерти Мазарини в мае 1661 г. вопреки всеобщим ожиданиям не назначил «первого министра», он хотел перед всем миром подчеркнуть свое намерение самому использовать при решении государственно-политических дел принадлежащую короне власть. Французский король стал, так сказать, сам своим «первым министром». Его советниками выступали министры, государственные секретари и в определенной мере канцлер, которые участвовали в процессе принятия политических решений и играли определенную роль в различных секциях Королевского совета. Высшее дворянство король в значительной степени исключил из участия в делах управления, не затрагивая, впрочем, его экономических и социальных привилегий. Своих министров и государственных секретарей он набирал — за редким исключением — из «служилого дворянства» либо низшего дворянства, но не из «военного или урожденного дворянства», или высшего клира.

Реорганизация Королевского совета, проведенная Людовиком XIV в начале его личного правления (март и апрель, сентябрь 1661 г.), имела целью устранить силы, которые в прошлом (например, во времена Фронды) являлись серьезной проблемой для короны. Была сформирована основная структура Королевского совета, оставшаяся без существенных изменений до 1789 г. Представители высшего дворянства, за некоторыми исключениями, больше не участвовали в работе отделов совета по делам правления. Заседания отделов совета по делам правления проходили под руководством короля, по крайней мере и принципе. Это не касалось различных отделов совета по делам управления и юстиции, где председательствовал канцлер. Если верить герцогу Сен-Симону (1675—1755), относившемуся к критикам короля, Людовик XIV за 54 года своего правления только шесть раз не был согласен с большинством совета министров. Заседания различных секций Королевского совета проходили регулярно, в определенные дни недели. Лишь к концу правления короля замедлился ритм заседаний, что, впрочем, пошло на пользу работе короля и авторитету его министров (государственных секретарей).

Среди министров и государственных секретарей конкурировали между собой представители трех династий. Это особенно касается «клана» Кольбера и «клана» ле Тейе де Лувуа, которые поставили блестящих и влиятельных министров в секторы финансов, экономики, управления и иностранных дел (Кольбер), а также военных дел (ле Тейе де Лувуа). Третья «семейная династия» — Фелино, они со времен Генриха IV (1589—1610) смогли пробиться на высшие позиции в государстве.

Стародавних представителей короны в провинции, губернаторов, традиционно принадлежавших к высшему дворянству, лишили их властной базы. С 1661 г. они могли только с согласия короля ездить в управляемые ими области обычно на несколько недель. Обязанности, которые еще в первой половине XVII века в административном и юридическом секторах исполнялись губернаторами, все в большей степени переходили к интендантам. Эти комиссары короля сыграли во времена Людовика XIV неоценимую роль в концентрации власти и усилении авторитета короля в провинциях. Кольбер широко использовал их с 1661 г.

Широко практиковавшийся по отношению к губернаторам способ передавать большую часть функций другим зависимым от короны органам, не упраздняя юридически прежние учреждения, применялся также по отношению к другим стародавним учреждениям и постоянным корпорациям. Можно считать это характерным для политики французского абсолютизма. При отстаивании своих интересов и своей политики Людовик XIV не мог отказаться от широко раскинутой сети отношений патрона и зависимых от него людей, что является доказательством существования границ управления, основывающегося исключительно на власти приказа абсолютного монарха.

Однако большая часть государственной администрации, как и прежде, находилась в руках королевских чиновников. Их должности долгое время продавались и при выполнении определенных условий могли их владельцами продаваться или наследоваться.

Нельзя недооценивать материальное значение для чиновников связанных с должностью привилегий, в особенности освобождение от налогов. К этому следует добавить возможность достигнуть высоких государственных должностей в управлении и юстиции, а затем и получить дворянство. Эти материальные преимущества и перспективы социального продвижения сделали популярной покупку должностей.

Несменяемость «чиновников» и фактическое наследование должностей привели к тому, что их владельцы чувствовали себя в определенной степени независимыми от главы государства и приобретали сильно выраженное корпоративное сознание. Это приводило к сопротивлению чиновников мерам правительства, вызывая соответствующую реакцию короны, которая в конце правления Людовика XIII все больше и больше ограничивала престиж, но в первую очередь компетенцию, чиновников юстиции и финансов, и передавала их функции другим, более зависимым от короля органам, прежде всего секциям Королевского совета и интендантам. В июле 1661 г. Людовик XIV распорядился, чтобы парламенты, высшие финансовые и налоговые суды, которые наряду со своими юрисдикционными выполняли еще и административные функции, признали за секциями Королевского совета право вынесения приговора в последней инстанции и распоряжений и отчитывались перед ними. Режим был озабо